Мы смотрели друг на друга сквозь прицел и не оставляли права не судить
Почему эти ярусы всегда серые? Серые, несмотря на все огни реклам, на все вывески и граффити, покрывающие стены, серые, как толпа, сливыющаяся из тех, кто, пытаясь не быть ее частью, одевает самые яркие одежды и немыслимо красит волосы.
Забрак, шедший в толпе не прибегал ни к одному из этих способов выделиться , но отличался от идущих. Спокойная походка того, кто тратит немало времени на поддержание формы, неброская полувоенная одежда... Казалось бы, ничего не должно привлекать внимание к его персоне, но это не помогало. Сын гор Иридонии так и не стал своим в этом нагромождении судеб, называемом столицей галактики... Пройдя к любимому заведению, забрак толкнул дверь ногой. Пропустил щебечущую стайку девушек разных рас, выходящих на улицу и вошел. Махнув бармену, прошел и сел за угловым столиком. Вытащил планшетку. Подошедшая официантка поставила перед ним то же, что и обычно - жаренное мясо и кружку кореллианского пива. Забрак кивнул девушке, расплатился, дав ей десятку на чай. Пришло время насладиться добычей. Быстро найдя файл, полученный сегодня от знакомца-ботана, открыл. На экране появились строки рилотской каллиграфии. Тихо, неспешно читая вслух, наслажадясь каждым сочетанием звуков древнего поэта, забрак углубился в ту мудрость воина, которую Одо`Шимара вкладывал в свои стихи.
читать дальше...Что стоит наслажденья в мире этом?
Минута радости иль счастье на века?
Не торопись, мой милый друг, с ответом,
Взяв белый лист, ты кровь сотри с клинка
Лучем звезды, разрезанным на части,
Клинком, который холода остерй,
Холодным блеском недоступной власти,
Приказу верным залпом батарей,
Стреляющей глазами танцовщицей,
И танцем лезвий меж ночных теней,
Сполна я собираюсь нсладиться,
Покуда кровь моя снегов теплей...
Прошу, ответь мне, мой любезный Радо,
Что наслажденье - труд или награда?
- Что читаешь, Джер? - отвелк забрака вопрос подошедшего умбаркианца: - Кого опять препарируешь?
- Одо`Шимара, рилотский поэт времен Адаса. "Песни Наслаждения"
- Раритет, - ответил умбаркианец: - Перепиши.
Джер вздохнул, переслал копию файла.
И опять углубился в поэзию...
Что стоит наслажденья в мире этом?
Любовь, судьба, доход или расчет?
Подумай трезво, не спеши с ответом,
Ведь радует лишь то, к чему влечет.
Средь вечности извивов и мелодий
Среди соблазнов, горя и забот
Меж скал, долин, возделанных угодий,
Среди толпы, которая течет
По улицам селений обреченных
Как жизни, так и смерти наравне,
Средь рева толп и шепота ученых
ищи ответ, отыщишь в тишине.
Прочти ответ на лезвии клинка:
"Минута радости иль счастье навека.."
- Здорово, Джер!- над забраком навис огромный випхед: - Как живешь?
- Привет, - ответил он: - Пока не подох. Сижу, читаю. Прусь.
- Да что ты все читаешь? Стареешь что ли? Смотри, как бы не пристрелили...
- Не надейся, - усмехнулся забрак: - Я еще тебя переживу.
Он отпил пива и вернулся к чтению.
Минута радости иль счастье навека?
Классическое противостоянье,
Всегда с тобою, как твоя рука,
Вопрос, что рвет на части подсознанье.
За миг блаженства можно жизнь отдать
Или прожить ее в спокойном море счастья
И кто б не породил тебя - хоть знать,
Хоть раб - ответ не только в твоей власти.
И выбор - наслажденье для души,
Истерзанной сомнения ненастьем
Вот потому с решеньем не спеши,
Только созрев, оно сверкает счастьем
Так что дороже, лучше в мире этом?
Не торопись, мой милый друг, с ответом.
Допив пиво, забрак потянулся. То, что он нашел, воплне оправдало ожидания. Оставалось верить, что жена не начнет названивать, отвлекая от удовольствия. Протерев глаза, он вернулся к чтению.
Не торопись, мой милый друг, с ответом.
Но не бросай секунды и часы
Ведь все твои стремленья в мире этом
В секунду рвутся из-за полосы
Металла, что играя рассекает
Тебя, как будто перезрелый плод
Лишь миг - и тело мягко опадает,
А ты уже вне счастья и невзгод.
В том радость наслаждений, что мелькают
Они, как грозы раннюю весной
Само стремленье к ним лишь обостряет
Их радость, но, коль тянется порой
Отнять их твоих недругов рука -
Взяв белый лист, ты кровь сотри с клинка.
- Документы, алиен!
Джер поднял голову. Над ним стоял патруль штурмовиков.
Вытащив карточку, забрак протянул ее командиру патруля.
- Что читаешь?
- Древняя рилотская поэзия, офицер.
- Поговри мне тут, умник... О чем?
- Чего еще ждать от твилекков? О наслаждениях.
- Порнография?
- Нет.
- Твилекки - и не порнография? - штурмовик хмыкнул: - Лучше бы указы императора о нелюдских расах читал...
Нагнувшись, лениво посмотрел на текст.
- Чист,- сказал штурмовик, проверивший документ Джера сканером.
Швырнул карточку на столик. Забрак взял ее и спрятал во внутреннем кармане.
- Объясни-ка мне, умник, - сказал командир патруля: - Нахрена приходить в кантину, чтобы читать всякую муть? Сюда выпить ходят обычно...
- А под пиво отменно идет. Сидишь, читаешь... А дома жена пить не дает.
Штурмовик хмыкнул и пошел от столика, потеряв интерес к забраку. Остальные двое последовали за ним. Джер проводил их взглядом и вернулся к стихам.
Взяв белый лист, ты кровь сотри с клинка,
И пусть его уносит вольный ветер,
Победу до последнего глотка
Пей, разделивши с тем, кто тебя встретит
Смотри, как жизнь былая стала грязью
Смотри, как враг лежит, став безопасен
Кем был твой враг - героем или мразью,
Не важно. Ведь победы миг прекрасекн
И будешь ты стоять над побежденным
Довольный справедливым провиденьем
Так подними свой меч движеньем, полным
Довольства проходящим наслажденьем.
Кем стал твой враг, тебе оставив счасчтье?
Лучом звезды, разрезанным на части.
Джер откинулся на спинку стула и потер глаза. Эти стихи стоили его поисков. Вот, если бы еще не мешали насладиться добычей...
Забрак уже думал встать и идти к дому, когда к нему подошли трое - невысокий тощий родианец, крепкий толстый человек и высокий худой твилекк. Одеты эти трое были, как свуперы.
- Дядя, - сказал родианец: - А хули ты на наше место сел, а?
-Твое? Кому за него платил?
- А что вопросом на вопрос отвечаешь? Муун что ли?
- Глаза лечи, паренек.
Троица распределилась вокруг забрака, человек стоял напротив, твилекк и родианец заходили с боков.
- Так вот, дядя, за чужие мекста платить надо...
Он не договорил. Забрак швырнул ему в лицо пустую кружку и, пока тот закрывался от летящего предмета, разгибаясь, прыгнул вперед, от души прикладывая незадачливого грабителя в лицо. Тот отлетел, теряя равновесие. Забрак развернулся к твилекку и родианцу, вытаскивая бластер.
- Всех положить? - спросил Джер.
- Чего? - удивленно протянул твилекк.
Похоже выключение из борьбы их главной боевой силы подорвало решимость. Родианец, уже протянувший руку к планшетке, отскочил и без слов побежал к выходу. Твилекк, не жалавший лезть под выстрелы, начал отступать к постепенно приходящему в себя хуману.
- Что за шум? - спросил приближающийся к компании трандошан-вышибала: - Джер, ты кого опять пришил?
-Пока никого.
Джер сел на место, оставив Кросску разбираться с невежливыми посетителями. Трандошан, утащив возмутителей спокойствия, удалился. Джер убрал пистолет и опять вернулся к планшетке.
Лучом звезды, разрезанным на части
Ты будешь любоваться только миг.
А после - помнить, как осколок страсти
Истаял, словно высохший родник.
Идя по руслам высохших потоков,
Не веришь, что когда-то над тобой,
Идушем средь пустыни одиноко,
Играл поток живительной водой.
И, проходя по вымершим селеньям,
Найдешь в пустых жилищах лишь зверей,
Воздай свой долг прошедшим поколеньям,
Но жить лишь их законами не смей.
И снова в битве сердце отогрей
Клинком, который холода острей.
Джер подозвал официантку и попросил еще пива и чипсов. Подождал, пока принесут заказ. Расплатившись, вернулся к планшетке.
Клинком, который холода острей,
Пройдя через судьбу ста поколений,
По водам ныне высохших морей
Я плыл, уйти стараясь от сомнений
Но кто же я? Величия избранник,
Что ищет опьянения побед
Или обычный одинокий странник,
Идущий вдаль, чтобы найти ответ?
Сомнения, я славлю вас вовеки,
Ниспровергатели незыблимых основ!
Что вы не смоете - то истина навеки,
И с этим я расстаться не готов .
Сомнения вновь пришли, прогнав несчастье
Холодным блеском недоступной власти
Джер отхлебнул еще пива, подвигал плечами, разминая затекшие мышцы.
- Это забрак, - услышал он женский голос: - Что ты знаешь о забраках?
Он обернулся. Недалеко от него стояла женщина, державшая за руку ребенка лет семи.
- Забраки похожи на нас, только с рожками. Они живут на Иридонии, любят драться и придумывать разные новые устройства...
- А еще мы любим тех, кто интересуется нами, - сказал забрак, улыбаясь малышу.
Против ожидания, его улыбка произвела обратное действие. Похоже, вид татуированного лица и подточенных зубов был не тем, что радует людских детей. К этому Джер все не мог привыкнуть...
- Простите, - смущенно сказала мама: - Мы просто смотрим на представителей разных рас, которые изучали в школе.
- Да ничего, - успокаивающе сказал Джер: - Мне приятен интерес к нашему народу.
- А из какого вы клана? - спросил мальчик.
- Я - Сорен.
- Я никогда не слышала о вашем клане. А кто из известных забраков к нему принадлежит?
- Например, Дарт Мол.
- Но, судя по имени, это ситх?!
- Он был воином. Его память чтут в нашем клане. Он прославил свое имя.
Женщина покачала головой.
- Спасибо вам большое, пойдем, сынок.
Женщина и ребенок удалились, пройдя к сидящей в углу компании рабочих.
Джер вернулся к планшетке.
Холодным блеском недоступной власти
Что манит, как оазис средь песков,
Сулит тебе возможности и счастье
Я опьянеть, простите, не готов.
Но тех, кто соблазнится ее блеском,
Власть превратит в покорнейших рабов
Взбежав по лестнице, оступятся и с треском
Покатятся под смех своих сынов.
Сыны же, изготовясь к этим гонкам,
Помчатся вверх и, тоже оступясь,
Падут под ноги уж своим потомкам
И также будут падать торопясь.
Так насладись, их лестницу разбей
Приказу верным залпом батарей.
Зазвонил комлинк. Джер ответил. На экране появилась Элика, его жена.
- Ты где?
- В "Рубиновой звезде". Пиво пью.
- Когда придешь?
- Часа через три. Не раньше.
- Почему?
Джер резко выдохнул. Он не любил таких вопросов. Но их любила его любимая. И это был ее единственный недостаток.
-Ладно, - сказала Элика: - Я подъеду...
И она отключилась.
Забрак почесал переносицу и вернулся к тексту.
Приказу верным залпом батарей
Война вздыхает о твоих потерях
Так поднимись же вихрь, огнем развей,
Тех, кто идет, судьбе своей не веря.
Твой пулемет горяч, как день пустыни,
И, словно камень рухнувший, тяжел
Ты, в землю вжавшись, ждешь, пока остынет
Пославший смерть врагу усталый ствол.
А после - вновь бросок, и перебежкой
Успей добраться до остатков стен
Вскинь пулемет и, главное, не мешкай
Иначе - смерть или позорный плен.
И смерть безумная по полю боя мчится
Стреляющей глазами танцовщицей
Джер вздохнул. прикрыл глаза. И опять перед ним встали серые стены разрушенных городов. И охота на солдат Республики под серым небом Мидженто...
... Их называли "чокнутыми", с ними приходилось считаться даже джедаям. Забраки, наемники и добровольцы, пришедшие в Конфедерацию, которая всегда радостно принимала опытных солдат. Дети Иридонии, Датомира и малых колоний их народа, пришедшие за славой, добычей и радостным опьянением боя. Разделившие с Конфедерацией ее славу и ее падение. Унесшие с собой награды, память и некоторое количество денег. Они были и оставались изгоями. Империя не жаловала тех, кто некогда осмелился восстать. Потому те, кто не смог добраться до своих кланов, оседали в тех местах, где слуги закона не могли до них добраться - Нар-Шадда, Луны Богдена, черные заправки... Или нижние ярусы Корусанта. Боссы преступного мира всегда были рады таким опытным бойцам...
Джер отогнал воспоминания и вернулся к стихам. Это позволяло забыться куда лучше, чем рилл, глиттерстрим или любой другой наркотик...
Стреляющей глазами танцовщицей,
Чей тонкий стан порхает и зовет,
Чьи руки, словно крылья яркой птицы,
Чей танец опьяняет, как полет,
Любуюсь, оторваться не способный,
Заворожен зовущей красотой,
Мечтая лишь с красавицей подобной
Наедине остаться под луной.
Или двумя, иль под безлунным небом,
Богиня! Разве могут свет и тьма
Играть тобой, желанья бросить в небыль
Когда она идет к тебе сама?
Я пьян и ароматом орхидей
И танцем лезвий меж ночных теней
- Джер! Вот ты где!
К столу забрака подходила невысокая, красивая рыжеволосая девушка его расы, одетая в узкий, элегантный костюм. Поправив прическу, склонилась над ним
- Элика, - улыбнулся забрак: - Вот ты и пришла.
- Что, опять зачитался?
- Да, - вздохнул Джер.
- Поехали. Не хочу, чтобы машина тут долго стояла.
Джер допил пиво. Встал. И они пошли к выходу.
- И когда ты перестанешь так в книги нырять, чтец запойный?
- А лучше бы я виски пил? И тоже запоем? - Улыбнувшись, ответил жене Джер.
- Ну, не знаю...
Не жалая продолжать бесполезную полемику, Джер сгреб жену и начал целовать.
Когда они оторвались друг от друга, забрак подхватил свою кепку, надел ее, просунув рога в аккуратные отверстия.
Они вышли из заведения. Элика подошла к припаркованному спидеру. Несколько парней стояли, явно присматриваясь к машине. Еще бы. Не каждый день увидишь на нижнем ярусе куатский спидер премиум-класса. Джер мрачно глянул на них. Этого хватило для понимания. Элика, щелкнув кнопкой на брелоке, открыла машину. Они сели в салон. Заднее сидение, как обычно, было завалено кучей очень нужных вещей. Элика завела машину и поднялась в воздух. Джер опять включил планшетку.
И танцем лезвий меж ночных теней,
И смертью, ожидающей в проулках,
Я пьян, убийца, выходи скорей
И раздели со мной мою прогулку.
Ты ищешь моей смерти. Мне нет дела,
Что ты с нее намерен получить.
Меня влечет игра, что без предела
Где ставка - право встречу пережить.
Так сделай первый ход, мы начинаем
Игру, что так щекочет нервы мне
Ни ты, ни я пока еще не знаем,
Чье тело завтра погребут в огне
Давай, покуда ночь охоты длится,
Сполна я собираюсь насладиться.
Спидер Элики резко повернул. Джер, сидевший рядом, вытянул руку, упираясь в приборную панель. Их обгоняла группа свуперов, гонящихся за каким-то небольшим спидером, за рычагами которого сжался тощий зелтрон. Забраки переглянулись.
- Чужой забрел, - хмыкнула Элика : - Вмешаемся?
Джер убрал в карман планшетку, уперся поудобнее. откинул колпак и вытащил бластер. Дав несколько выстрелов над головами свуперов, проорал:
- Нахер пошли, он к нам летит!
Те порскунли в стороны. Похоже, перестрелка не входила в их планы. Зелтрон понесся к каньону, ведущему наверх. Элика последовала за ним. Джер опустил колпак и вернулся к чтению.
Сполна я собираюсь насладиться,
Ведь наслажденье - это жизнь сама
Пока дышу, я помню, что, как птица
Полетом я давно сведен с ума.
Душа летит. И кто ее полету
Хозяин, кроме ветренной судьбы?
Она пошлет и отдых и работу,
Войну, друзей, любимых, пусть мольбы
Мои, а равно и проклятья
Застынут льдом и не покинут губ
Моя судьба, распахнуты объятья,
Иди ко мне и я не буду груб.
Судьба, моя любимая, скорей!
Покуда кровь моя снегов теплей.
Спидер остановился, пропуская полицейский патруль. Элика выругалась. Она никогда не любила тех, кто мешал ей наслаждаться полетом. Джер, убедившись, что все нормально, вернулся к чтению.
Покуда кровь моя снегов теплей.
Я продолжаю поиск наслаждений
В круговороте бесконечных дней,
Среди рутины, войн и приключений.
Идя от наслажденья к наслажденью,
Я вижу, что пути сошлись в кольцо
И в его центре вижу я решенье -
Моей судьбы довольное лицо.
Что задает вопросы, над ответом
Я вечно бьюсь. Учиться с каждым днем
Все проще, как летящим в даль планетам
Идти своим проторенным путем.
Но есть ли цель? И будет ли награда?
Прошу, ответь мне, мой любезный Радо,
Спидер спланировал к небольшому посадочному языку. Элика повернулась к мужу:
- Сиди тут. Мне надо кое с кем встретиться...
Джер кивнул.
- Прошу, ответь мне, мой любезный Радо,
Что наслажденье большее дает:
Пути к награде иль сама награда?
Ответь и я замкну навеки рот.
Ты, кто познал и правду и обманы,
Ты, кто взлетал и падал, как огонь
Ты, чьи пути загадочны и странны
Покров заветной тайны словом тронь
- Путь наслажденья начинай с желанья
Ты наслажденья этого достичь
А все препятствия и испытанья -
Лишь часть его, что рок вплетает в нить
Пойми, любезный, разделять не надо,
Что наслажденье - труд или награда.
-Все, - сказала Элика, открывая дверь машины: - Теперь до дома...
- Наконец-то, - буркнул Джер: - Я почти дочитал.
Что наслажденье - труд или награда?
Спроси у тех, кто оного достиг.
И, получив ответ, что слаще яда,
Его вплети в столь милый сердцу стих
Идя по лабиринтам мирозданья,
Смотри, глаза пошире распахнув,
Встречай с улыбкой радость и страданье
И уважай тобой пройденный путь
И вот, мы приближаемся к финалу.
Последние слова легли на лист...
Но неужели видел ты так мало,
Что разум твой еще остался чист?
Так сам ступай за каверзным ответом -
Что стоит наслажденья в мире этом?
Спидер остановился у дома. Элика потянулась.
- Теперь выгружай, я устала...
Она упорхнула в дверь, открытую зелтронкой. Джер собрал вещи и потопал за ней....
Забрак, шедший в толпе не прибегал ни к одному из этих способов выделиться , но отличался от идущих. Спокойная походка того, кто тратит немало времени на поддержание формы, неброская полувоенная одежда... Казалось бы, ничего не должно привлекать внимание к его персоне, но это не помогало. Сын гор Иридонии так и не стал своим в этом нагромождении судеб, называемом столицей галактики... Пройдя к любимому заведению, забрак толкнул дверь ногой. Пропустил щебечущую стайку девушек разных рас, выходящих на улицу и вошел. Махнув бармену, прошел и сел за угловым столиком. Вытащил планшетку. Подошедшая официантка поставила перед ним то же, что и обычно - жаренное мясо и кружку кореллианского пива. Забрак кивнул девушке, расплатился, дав ей десятку на чай. Пришло время насладиться добычей. Быстро найдя файл, полученный сегодня от знакомца-ботана, открыл. На экране появились строки рилотской каллиграфии. Тихо, неспешно читая вслух, наслажадясь каждым сочетанием звуков древнего поэта, забрак углубился в ту мудрость воина, которую Одо`Шимара вкладывал в свои стихи.
читать дальше...Что стоит наслажденья в мире этом?
Минута радости иль счастье на века?
Не торопись, мой милый друг, с ответом,
Взяв белый лист, ты кровь сотри с клинка
Лучем звезды, разрезанным на части,
Клинком, который холода остерй,
Холодным блеском недоступной власти,
Приказу верным залпом батарей,
Стреляющей глазами танцовщицей,
И танцем лезвий меж ночных теней,
Сполна я собираюсь нсладиться,
Покуда кровь моя снегов теплей...
Прошу, ответь мне, мой любезный Радо,
Что наслажденье - труд или награда?
- Что читаешь, Джер? - отвелк забрака вопрос подошедшего умбаркианца: - Кого опять препарируешь?
- Одо`Шимара, рилотский поэт времен Адаса. "Песни Наслаждения"
- Раритет, - ответил умбаркианец: - Перепиши.
Джер вздохнул, переслал копию файла.
И опять углубился в поэзию...
Что стоит наслажденья в мире этом?
Любовь, судьба, доход или расчет?
Подумай трезво, не спеши с ответом,
Ведь радует лишь то, к чему влечет.
Средь вечности извивов и мелодий
Среди соблазнов, горя и забот
Меж скал, долин, возделанных угодий,
Среди толпы, которая течет
По улицам селений обреченных
Как жизни, так и смерти наравне,
Средь рева толп и шепота ученых
ищи ответ, отыщишь в тишине.
Прочти ответ на лезвии клинка:
"Минута радости иль счастье навека.."
- Здорово, Джер!- над забраком навис огромный випхед: - Как живешь?
- Привет, - ответил он: - Пока не подох. Сижу, читаю. Прусь.
- Да что ты все читаешь? Стареешь что ли? Смотри, как бы не пристрелили...
- Не надейся, - усмехнулся забрак: - Я еще тебя переживу.
Он отпил пива и вернулся к чтению.
Минута радости иль счастье навека?
Классическое противостоянье,
Всегда с тобою, как твоя рука,
Вопрос, что рвет на части подсознанье.
За миг блаженства можно жизнь отдать
Или прожить ее в спокойном море счастья
И кто б не породил тебя - хоть знать,
Хоть раб - ответ не только в твоей власти.
И выбор - наслажденье для души,
Истерзанной сомнения ненастьем
Вот потому с решеньем не спеши,
Только созрев, оно сверкает счастьем
Так что дороже, лучше в мире этом?
Не торопись, мой милый друг, с ответом.
Допив пиво, забрак потянулся. То, что он нашел, воплне оправдало ожидания. Оставалось верить, что жена не начнет названивать, отвлекая от удовольствия. Протерев глаза, он вернулся к чтению.
Не торопись, мой милый друг, с ответом.
Но не бросай секунды и часы
Ведь все твои стремленья в мире этом
В секунду рвутся из-за полосы
Металла, что играя рассекает
Тебя, как будто перезрелый плод
Лишь миг - и тело мягко опадает,
А ты уже вне счастья и невзгод.
В том радость наслаждений, что мелькают
Они, как грозы раннюю весной
Само стремленье к ним лишь обостряет
Их радость, но, коль тянется порой
Отнять их твоих недругов рука -
Взяв белый лист, ты кровь сотри с клинка.
- Документы, алиен!
Джер поднял голову. Над ним стоял патруль штурмовиков.
Вытащив карточку, забрак протянул ее командиру патруля.
- Что читаешь?
- Древняя рилотская поэзия, офицер.
- Поговри мне тут, умник... О чем?
- Чего еще ждать от твилекков? О наслаждениях.
- Порнография?
- Нет.
- Твилекки - и не порнография? - штурмовик хмыкнул: - Лучше бы указы императора о нелюдских расах читал...
Нагнувшись, лениво посмотрел на текст.
- Чист,- сказал штурмовик, проверивший документ Джера сканером.
Швырнул карточку на столик. Забрак взял ее и спрятал во внутреннем кармане.
- Объясни-ка мне, умник, - сказал командир патруля: - Нахрена приходить в кантину, чтобы читать всякую муть? Сюда выпить ходят обычно...
- А под пиво отменно идет. Сидишь, читаешь... А дома жена пить не дает.
Штурмовик хмыкнул и пошел от столика, потеряв интерес к забраку. Остальные двое последовали за ним. Джер проводил их взглядом и вернулся к стихам.
Взяв белый лист, ты кровь сотри с клинка,
И пусть его уносит вольный ветер,
Победу до последнего глотка
Пей, разделивши с тем, кто тебя встретит
Смотри, как жизнь былая стала грязью
Смотри, как враг лежит, став безопасен
Кем был твой враг - героем или мразью,
Не важно. Ведь победы миг прекрасекн
И будешь ты стоять над побежденным
Довольный справедливым провиденьем
Так подними свой меч движеньем, полным
Довольства проходящим наслажденьем.
Кем стал твой враг, тебе оставив счасчтье?
Лучом звезды, разрезанным на части.
Джер откинулся на спинку стула и потер глаза. Эти стихи стоили его поисков. Вот, если бы еще не мешали насладиться добычей...
Забрак уже думал встать и идти к дому, когда к нему подошли трое - невысокий тощий родианец, крепкий толстый человек и высокий худой твилекк. Одеты эти трое были, как свуперы.
- Дядя, - сказал родианец: - А хули ты на наше место сел, а?
-Твое? Кому за него платил?
- А что вопросом на вопрос отвечаешь? Муун что ли?
- Глаза лечи, паренек.
Троица распределилась вокруг забрака, человек стоял напротив, твилекк и родианец заходили с боков.
- Так вот, дядя, за чужие мекста платить надо...
Он не договорил. Забрак швырнул ему в лицо пустую кружку и, пока тот закрывался от летящего предмета, разгибаясь, прыгнул вперед, от души прикладывая незадачливого грабителя в лицо. Тот отлетел, теряя равновесие. Забрак развернулся к твилекку и родианцу, вытаскивая бластер.
- Всех положить? - спросил Джер.
- Чего? - удивленно протянул твилекк.
Похоже выключение из борьбы их главной боевой силы подорвало решимость. Родианец, уже протянувший руку к планшетке, отскочил и без слов побежал к выходу. Твилекк, не жалавший лезть под выстрелы, начал отступать к постепенно приходящему в себя хуману.
- Что за шум? - спросил приближающийся к компании трандошан-вышибала: - Джер, ты кого опять пришил?
-Пока никого.
Джер сел на место, оставив Кросску разбираться с невежливыми посетителями. Трандошан, утащив возмутителей спокойствия, удалился. Джер убрал пистолет и опять вернулся к планшетке.
Лучом звезды, разрезанным на части
Ты будешь любоваться только миг.
А после - помнить, как осколок страсти
Истаял, словно высохший родник.
Идя по руслам высохших потоков,
Не веришь, что когда-то над тобой,
Идушем средь пустыни одиноко,
Играл поток живительной водой.
И, проходя по вымершим селеньям,
Найдешь в пустых жилищах лишь зверей,
Воздай свой долг прошедшим поколеньям,
Но жить лишь их законами не смей.
И снова в битве сердце отогрей
Клинком, который холода острей.
Джер подозвал официантку и попросил еще пива и чипсов. Подождал, пока принесут заказ. Расплатившись, вернулся к планшетке.
Клинком, который холода острей,
Пройдя через судьбу ста поколений,
По водам ныне высохших морей
Я плыл, уйти стараясь от сомнений
Но кто же я? Величия избранник,
Что ищет опьянения побед
Или обычный одинокий странник,
Идущий вдаль, чтобы найти ответ?
Сомнения, я славлю вас вовеки,
Ниспровергатели незыблимых основ!
Что вы не смоете - то истина навеки,
И с этим я расстаться не готов .
Сомнения вновь пришли, прогнав несчастье
Холодным блеском недоступной власти
Джер отхлебнул еще пива, подвигал плечами, разминая затекшие мышцы.
- Это забрак, - услышал он женский голос: - Что ты знаешь о забраках?
Он обернулся. Недалеко от него стояла женщина, державшая за руку ребенка лет семи.
- Забраки похожи на нас, только с рожками. Они живут на Иридонии, любят драться и придумывать разные новые устройства...
- А еще мы любим тех, кто интересуется нами, - сказал забрак, улыбаясь малышу.
Против ожидания, его улыбка произвела обратное действие. Похоже, вид татуированного лица и подточенных зубов был не тем, что радует людских детей. К этому Джер все не мог привыкнуть...
- Простите, - смущенно сказала мама: - Мы просто смотрим на представителей разных рас, которые изучали в школе.
- Да ничего, - успокаивающе сказал Джер: - Мне приятен интерес к нашему народу.
- А из какого вы клана? - спросил мальчик.
- Я - Сорен.
- Я никогда не слышала о вашем клане. А кто из известных забраков к нему принадлежит?
- Например, Дарт Мол.
- Но, судя по имени, это ситх?!
- Он был воином. Его память чтут в нашем клане. Он прославил свое имя.
Женщина покачала головой.
- Спасибо вам большое, пойдем, сынок.
Женщина и ребенок удалились, пройдя к сидящей в углу компании рабочих.
Джер вернулся к планшетке.
Холодным блеском недоступной власти
Что манит, как оазис средь песков,
Сулит тебе возможности и счастье
Я опьянеть, простите, не готов.
Но тех, кто соблазнится ее блеском,
Власть превратит в покорнейших рабов
Взбежав по лестнице, оступятся и с треском
Покатятся под смех своих сынов.
Сыны же, изготовясь к этим гонкам,
Помчатся вверх и, тоже оступясь,
Падут под ноги уж своим потомкам
И также будут падать торопясь.
Так насладись, их лестницу разбей
Приказу верным залпом батарей.
Зазвонил комлинк. Джер ответил. На экране появилась Элика, его жена.
- Ты где?
- В "Рубиновой звезде". Пиво пью.
- Когда придешь?
- Часа через три. Не раньше.
- Почему?
Джер резко выдохнул. Он не любил таких вопросов. Но их любила его любимая. И это был ее единственный недостаток.
-Ладно, - сказала Элика: - Я подъеду...
И она отключилась.
Забрак почесал переносицу и вернулся к тексту.
Приказу верным залпом батарей
Война вздыхает о твоих потерях
Так поднимись же вихрь, огнем развей,
Тех, кто идет, судьбе своей не веря.
Твой пулемет горяч, как день пустыни,
И, словно камень рухнувший, тяжел
Ты, в землю вжавшись, ждешь, пока остынет
Пославший смерть врагу усталый ствол.
А после - вновь бросок, и перебежкой
Успей добраться до остатков стен
Вскинь пулемет и, главное, не мешкай
Иначе - смерть или позорный плен.
И смерть безумная по полю боя мчится
Стреляющей глазами танцовщицей
Джер вздохнул. прикрыл глаза. И опять перед ним встали серые стены разрушенных городов. И охота на солдат Республики под серым небом Мидженто...
... Их называли "чокнутыми", с ними приходилось считаться даже джедаям. Забраки, наемники и добровольцы, пришедшие в Конфедерацию, которая всегда радостно принимала опытных солдат. Дети Иридонии, Датомира и малых колоний их народа, пришедшие за славой, добычей и радостным опьянением боя. Разделившие с Конфедерацией ее славу и ее падение. Унесшие с собой награды, память и некоторое количество денег. Они были и оставались изгоями. Империя не жаловала тех, кто некогда осмелился восстать. Потому те, кто не смог добраться до своих кланов, оседали в тех местах, где слуги закона не могли до них добраться - Нар-Шадда, Луны Богдена, черные заправки... Или нижние ярусы Корусанта. Боссы преступного мира всегда были рады таким опытным бойцам...
Джер отогнал воспоминания и вернулся к стихам. Это позволяло забыться куда лучше, чем рилл, глиттерстрим или любой другой наркотик...
Стреляющей глазами танцовщицей,
Чей тонкий стан порхает и зовет,
Чьи руки, словно крылья яркой птицы,
Чей танец опьяняет, как полет,
Любуюсь, оторваться не способный,
Заворожен зовущей красотой,
Мечтая лишь с красавицей подобной
Наедине остаться под луной.
Или двумя, иль под безлунным небом,
Богиня! Разве могут свет и тьма
Играть тобой, желанья бросить в небыль
Когда она идет к тебе сама?
Я пьян и ароматом орхидей
И танцем лезвий меж ночных теней
- Джер! Вот ты где!
К столу забрака подходила невысокая, красивая рыжеволосая девушка его расы, одетая в узкий, элегантный костюм. Поправив прическу, склонилась над ним
- Элика, - улыбнулся забрак: - Вот ты и пришла.
- Что, опять зачитался?
- Да, - вздохнул Джер.
- Поехали. Не хочу, чтобы машина тут долго стояла.
Джер допил пиво. Встал. И они пошли к выходу.
- И когда ты перестанешь так в книги нырять, чтец запойный?
- А лучше бы я виски пил? И тоже запоем? - Улыбнувшись, ответил жене Джер.
- Ну, не знаю...
Не жалая продолжать бесполезную полемику, Джер сгреб жену и начал целовать.
Когда они оторвались друг от друга, забрак подхватил свою кепку, надел ее, просунув рога в аккуратные отверстия.
Они вышли из заведения. Элика подошла к припаркованному спидеру. Несколько парней стояли, явно присматриваясь к машине. Еще бы. Не каждый день увидишь на нижнем ярусе куатский спидер премиум-класса. Джер мрачно глянул на них. Этого хватило для понимания. Элика, щелкнув кнопкой на брелоке, открыла машину. Они сели в салон. Заднее сидение, как обычно, было завалено кучей очень нужных вещей. Элика завела машину и поднялась в воздух. Джер опять включил планшетку.
И танцем лезвий меж ночных теней,
И смертью, ожидающей в проулках,
Я пьян, убийца, выходи скорей
И раздели со мной мою прогулку.
Ты ищешь моей смерти. Мне нет дела,
Что ты с нее намерен получить.
Меня влечет игра, что без предела
Где ставка - право встречу пережить.
Так сделай первый ход, мы начинаем
Игру, что так щекочет нервы мне
Ни ты, ни я пока еще не знаем,
Чье тело завтра погребут в огне
Давай, покуда ночь охоты длится,
Сполна я собираюсь насладиться.
Спидер Элики резко повернул. Джер, сидевший рядом, вытянул руку, упираясь в приборную панель. Их обгоняла группа свуперов, гонящихся за каким-то небольшим спидером, за рычагами которого сжался тощий зелтрон. Забраки переглянулись.
- Чужой забрел, - хмыкнула Элика : - Вмешаемся?
Джер убрал в карман планшетку, уперся поудобнее. откинул колпак и вытащил бластер. Дав несколько выстрелов над головами свуперов, проорал:
- Нахер пошли, он к нам летит!
Те порскунли в стороны. Похоже, перестрелка не входила в их планы. Зелтрон понесся к каньону, ведущему наверх. Элика последовала за ним. Джер опустил колпак и вернулся к чтению.
Сполна я собираюсь насладиться,
Ведь наслажденье - это жизнь сама
Пока дышу, я помню, что, как птица
Полетом я давно сведен с ума.
Душа летит. И кто ее полету
Хозяин, кроме ветренной судьбы?
Она пошлет и отдых и работу,
Войну, друзей, любимых, пусть мольбы
Мои, а равно и проклятья
Застынут льдом и не покинут губ
Моя судьба, распахнуты объятья,
Иди ко мне и я не буду груб.
Судьба, моя любимая, скорей!
Покуда кровь моя снегов теплей.
Спидер остановился, пропуская полицейский патруль. Элика выругалась. Она никогда не любила тех, кто мешал ей наслаждаться полетом. Джер, убедившись, что все нормально, вернулся к чтению.
Покуда кровь моя снегов теплей.
Я продолжаю поиск наслаждений
В круговороте бесконечных дней,
Среди рутины, войн и приключений.
Идя от наслажденья к наслажденью,
Я вижу, что пути сошлись в кольцо
И в его центре вижу я решенье -
Моей судьбы довольное лицо.
Что задает вопросы, над ответом
Я вечно бьюсь. Учиться с каждым днем
Все проще, как летящим в даль планетам
Идти своим проторенным путем.
Но есть ли цель? И будет ли награда?
Прошу, ответь мне, мой любезный Радо,
Спидер спланировал к небольшому посадочному языку. Элика повернулась к мужу:
- Сиди тут. Мне надо кое с кем встретиться...
Джер кивнул.
- Прошу, ответь мне, мой любезный Радо,
Что наслажденье большее дает:
Пути к награде иль сама награда?
Ответь и я замкну навеки рот.
Ты, кто познал и правду и обманы,
Ты, кто взлетал и падал, как огонь
Ты, чьи пути загадочны и странны
Покров заветной тайны словом тронь
- Путь наслажденья начинай с желанья
Ты наслажденья этого достичь
А все препятствия и испытанья -
Лишь часть его, что рок вплетает в нить
Пойми, любезный, разделять не надо,
Что наслажденье - труд или награда.
-Все, - сказала Элика, открывая дверь машины: - Теперь до дома...
- Наконец-то, - буркнул Джер: - Я почти дочитал.
Что наслажденье - труд или награда?
Спроси у тех, кто оного достиг.
И, получив ответ, что слаще яда,
Его вплети в столь милый сердцу стих
Идя по лабиринтам мирозданья,
Смотри, глаза пошире распахнув,
Встречай с улыбкой радость и страданье
И уважай тобой пройденный путь
И вот, мы приближаемся к финалу.
Последние слова легли на лист...
Но неужели видел ты так мало,
Что разум твой еще остался чист?
Так сам ступай за каверзным ответом -
Что стоит наслажденья в мире этом?
Спидер остановился у дома. Элика потянулась.
- Теперь выгружай, я устала...
Она упорхнула в дверь, открытую зелтронкой. Джер собрал вещи и потопал за ней....
-
-
26.12.2012 в 19:24-
-
26.12.2012 в 19:29-
-
26.12.2012 в 20:51-
-
27.12.2012 в 03:56-
-
27.12.2012 в 04:07*кста, текст "Алатиона" до вас дошел?)
-
-
27.12.2012 в 05:20Нет... К сожалению текст не дошел.
-
-
27.12.2012 в 09:36О_о
Вообще-то я тебя давно к себе вписывал, еще со времен Ливии(... Сейчас перезапишу...
-
-
27.12.2012 в 09:39-
-
27.12.2012 в 10:08-
-
27.12.2012 в 12:20Хорошая зарисовка.
Но корректура стихам требуется. Первому сонету, предпоследнему и начинающемуся Взяв белый лист, ты кровь сотри с клинка,
И пусть его уносит вольный ветер, - ещё и редактура, там ритм явно недоработан, КМК.
-
-
27.12.2012 в 17:18-
-
28.12.2012 в 21:37Освит, скажи пожалуйста, а какие именно места стоит подправить?
Taygool, Не, не пускает, зараза
-
-
28.12.2012 в 23:59Надо будет перечитать. Где-то мне ритм не понравился, но на нынешнюю голову не скажу.
-
-
29.12.2012 в 13:37а теперь?...
-
-
29.12.2012 в 17:53